code:
Эти, с потока "два-А", в сущности, не вполне еще дебилы, и на уровне
спинного мозга с ними можно иметь дело. Что же касается "два-Б", то я
не понимаю, зачем их вообще учат. Похоже, только для того, чтобы
чем-нибудь занять. И скрытых адаптантов среди них гораздо больше: у
каждого студента генокод не проверишь, спасибо, что сделали это для
преподавателей. Вот я - человек, и мой генокод в порядке. Могу пока-
зать свидетельство, если кто-нибудь пристанет.
- Чермных, ко мне!
Идет. Хорошо идет. Грудь у нее большая и классическая. Сколько чего у
одного места отнимется, столько к другому непременно и присовокупится.
Воистину так, Михаил Васильевич. Ну, что там у нее? Гм... да. Мерзость
запустения. Лесотундра. А эта дура еще что-то лопочет.
- Не так,- говорю. - Глупости. Запомните. Первый закон Кирхгофа: сумма
токов в узле равна нулю. Второй закон: сумма напряжений по контуру
равна опять-таки нулю. Это ясно? - Она кивает головой и грудями. -
Повторите. - Сбивчиво повторяет. - Достаточно. Зачет. Марш отсюда.
Убегает, счастливая.
- Филенков, ко мне!
Идет. Ухмылка такая - гланды видно. Это тот, с порнографией. Художни-
ком ему не бывать. Техником на энергостанции, очевидно, тоже. Сейчас я
его расколю, ошибку природы, только нельзя выпускать это мурло из поля
зрения. Ни в коем случае... Под столом кнопка... ГДЕ?.. Ага, вот тут,
под ногой, вот она, голубушка.
- Садитесь.
Странно, задача у него решена. И картинку он стер, а подсказал ему
стереть, не иначе, тот, кто решил задачу. Ну, ясно. Вопрос дебилу.
Молчит и щерится. Ответа и не жду. Еще вопрос. Щерится и молчит. Ну,
теперь пора.
- Дурак,- говорю без выражения.- Толстолобик. И без зачета хорош. Вы-
матывайся. Придешь на следующей...
До каждого скрытого адаптанта рано или поздно доходит, что преподава-
тель тоже уязвим. И тогда в его глазах внезапно вспыхивает бешенство,
такое, что нормального человека просто отшатывает в сторону. Важно не
прозевать этот момент. Жуткое бешенство, нечеловеческое. В сущности,
адаптант и есть не человек, только он этого не знает. Любопытная это
штука - глаза адаптанта. Такой же видовой признак, как шерсть у мамон-
та, и подделать невозможно: адаптанты нутром чуют чужого. Если бы мы
могли внедрять своих людей в уличные стаи, в городе, пожалуй, можно
было бы жить. Давлю ногой на кнопку. Спецкоманда обязана прибыть по
вызову не позднее, чем через сорок пять секунд.
Олух царя небесного, ну кто же кидается на преподавателя с голыми ру-
ками! Да еще через стол. Этот стол специальный: выродок не может дос-
тать меня в броске и, теряя секунды, вынужден лезть поверх, вроде чу-
до-богатыря, форсирующего Альпы. Не спеша подсекаю ему ногу и слежу за
тем, чтобы черепная крышка пришла в соприкосновение с крышкой стола.
Большего не требуется: письменный стол вполне надежен как подручное
средство. Глухой стук - и, собственно, все. Оползень расслабленного
тела со стола на пол крайне неэстетичен. Адаптант жив, но сотрясение
мозга, или что у него там, уже имеет...
<...>
- Довгонос, ко мне!
Очередной экспонат моей кунсткамеры боком выползает из-за стола и бре-
дет ко мне в кабинку. Этот вполне натурален: на лице неизгладимые сле-
ды интеллектуальной недостаточности, с виду ближе к олигофрену, чем к
дебилу, и вонюч вдобавок. Что у него, недержание? Это он хорошо приду-
мал - пойти учиться. Сидел бы лучше дома, ходил бы, если не лень, в
другую кабинку...
А в моей кабинке миазмам некуда деться, кроме как мне в нос.
- Зачет! - кричу. - Пшел! Ф-ф... Вон отсюда! И дверь не закрывай!..
Следующий! Эй, следующий! Кто готов?
Люблю зачеты.