|
Кседин был слишком молод для того, чтобы застать Начало - времена,
когда здесь стояли деревянные бараки, а в полеты над Страной Чудес уходили
такие умилительные ныне на желтых фотографиях поклонники классики. Однако
он помнил Середину - пору, когда половины нынешнего благолепного
размаха с артефактами не было и в помине. А это уже позволяло считать себя
старожилом.
Он вздохнул, поднялся. Там, внизу, кто-то размахивал "Идолом". Отсюда
нельзя было рассмотреть, кто, но Кседин и так знал, что это кто-то из
мафояков - среди камрадов дурным тоном считалось быть честным с Идолом.
Суеверны были старики, видавшие виды офицеры мафологии с посеребренными
черепом и костями на воротниках,суеверны были Господа Камрады - то ли от
нешуточных опасностей работы, то ли от превратившегося в стойкие
традиции былого профессионального кокетства.
Кседин отряхнул ладонями приставшие к комбинезону травинки и пошел
вниз, к полосе. Бар еще не открылся, аттракционы осточертели, а все фильмы
он уже пересмотрел. Наступал очередной прилив хандры, когда хочется
бросить все к черту, обсволочить начальство всех рангов, сесть в машину и
на предельной скорости гнать на "материк". Такое случается с Господами
Камрадами. Чаще, чем хотелось бы. Но в Главном Управлении Мафологии
никогда не подписывают заявления об уходе сразу, предлагают под
благовидными предлогами заглянуть через недельку. А за эти дни человек
быстро поймет, что по сравнению с трагикомическим бардаком "материка"
Поселок, как ни крути, остается оазисом чего-то большого и важного, что,
обретая огромный мир с коловращением людей и машин, уймой сговорчивых
девушек в легких платьях, шикарными кабаками и необременительным сидением
за большие деньги в какой-нибудь конторе по согласованию проектов вечных
двигателей, ты навсегда теряешь Страну Чудес, Вундерланд, никогда уже
больше не сыграешь в смертельно опасную и прекрасную игру...
|