[W.Rivera]

Время визита было назначено крайне неудачно - генерал собирался пообщаться со своим заместителем по тыловой части. Проклиная неуёмных следаков, генерал предупредил зама, что свяжется с ним ближе к вечеру. Сколько продлися общение с контрразведкой, предсказать было сложно.
За несколько минут до назначенного времени Ноэлл явился на импровизированный КПП, за которым, дальше по коридору и скрывались подвалы госбезопасности. На входе сидел тот же дежурный, что и в прошлый визит. Увидев генерала, о котором по станции уже ходили разные слухи и припомнив прошлое общение, дежурный вскочил, осталютовал и вежливо поинтересовался о цели визита этот раз. От взгляда генерала не укрылся ни полупустой стаканчик кафа, ни цветная картинка на деке, которую дежурный рассматривал за секунду до явления генерала.
- Мне назначено, - холодно сказал Ноэлл, протягивая свою деку с вызовом.
- Да, сейчас, - дежурный выписал пропуск.
- Скажите, устав гарнизонной и караульной службы на особые отделы уже не распостраняется? - вежливо поинтересовался генерал.
- Распостраняется, сэр.
- Почему вы ему не следуете? - Ноэлл смерил взглядом дежурного.
- Виноват, сэр! - вытянулся дежурный.
- Сегодня вы вольно относитесь к своей службе, а завтра будете сотрудничать с имперцами?
- Сэр!
- Всё начинается вот с таких мелочей, - оборвал его Ноэлл, развернулся и пошел по коридору в поисках указанного кабинета.
Раз его вызвали, то значит, ждут. Ноэлл не стал стучать в дверь, а просто открыл её и шагнул внутрь.

В кабинете сидел уже знакомый ему дуро, в гордом одиночестве работавший за своим столом.
- Вы вовремя, - заметил он, бросив взгляд на часы. - Присаживайтесь. Чай? Каф? Диетический хлебец?

- Добрый день, - сказал Ноэлл. - Разумеется, я вовремя. Точность это основа качественной работы.
Ноэлл уселся на стуле так, что у следователя создалось впечатление, словно генерал сидить не на стандартном казённом стуле, а в кресле.
- Спасибо за чай, каф и закуски, но я только что пообедал, - сообщил он. - Итак, что вы хотите услышать от меня на этот раз?

- Хотелось бы уточнить, что вы знаете о судьбе нескольких ваших офицеров, которые не прибыли на базу вместе с вами, - придвинул к себе деку дуро.
- Например?
- Например, о полковнике Орайо.

Прежде чем ответить, Ноэлл прикрыл глаза, тяжело вздохнул.
- Я очень надеюсь, что он жив.
- Простите?
- Мы должны были эвакуироваться последним шаттлом. Шаттл не смог взлететь из-за перегрузки. Полковник Орайо остался на корабле и чуть позже обеспечил прикрытие транспортам.

- Я вас понял, - кивнул дуро. - Скажите, генерал, что, по вашему, предпримет полковник, оставшись на вражеской территории?

- Моё знакомство с полковником было ограничено несколькими часами, - задумчиво протянул Ноэлл. - Я могу лишь предположить.
- Я вас слушаю.
- Я предполагаю, что полковник Орайо соберет всех уцелевших и попытается каким-то образом выбраться с Габриэля.

- Партизанская война? Захват и угон транспорта? - предположил следователь.

- Как вариант, - согласился Ноэлл.

- Понятно, - кивнул дуро.
Дальнейшие распросы тоже были не из приятных - следователь опрашивал о судье практически каждого старшего офицера, не прибывшего на базу...

Обо всех, кто прибыл на ротацию, Ноэлл рассказывал практически без заминки - он знал и помнил всех офицеров в лицо и по именам. Про тех, кто был на станции и на планете раньше, генерал ничего определенного сказал не мог - большинство были или на наземной базе, уничтоженной местными, или на орбитальной станции.

Лактис кивал, задавал уточняющие вопросы и продолжал свой допрос. Наконец, спустя несколько часов, он прервался и вздохнул.
- Столько офицеров, - пробормотал он, качая головой. - И вот так вот... Ни за полкредитки сгинуть.

В ответ Ноэлл криво усмехнулся
- Я тоже хочу знать, почему так произошло, - сказал он устало.

- Хотел бы сказать, что следствие узнает. Но прозвучит весьма двусмысленно, - заметил старший лейтенант.
- Намекаете, что не способны узнать?
- Намекаю, что неудачный каламбур будет, - хмыкнул дуро. - Всегда в таких случаях задаются одни и те же вопросы. Точно ли были приложены все-все усилия для того, чтобы катастрофы не случилось?

- На которые даются одни и те же ответы: да-да, точно-точно, мы сделали всё, что могли.
Ноэлл сцепил руки перед собой, оперлся локтями о стол.
- Это неправильные вопросы.
- Вы знаете, какие вопросы надо задавать?
- А я не следователь. Наверно, это к лучшему.
- Не любите следователей, - констатировал Лактис. - Слишком часто приходилось общаться в прошлом?

Как генерал умудрялся сидеть на стуле так, словно это было большое мягкое кресло, оставалось загадкой.
- Следователи не сто кредитов, с какой радости я должен их любить? - пожал он плечами.

- Вопросы задают, прошлое ворошат, - покивал дуро.
- У вас плохо получается, - заметил Ноэлл.
- Что именно?
- Копировать капитана Росси, - охотно пояснил генерал.
- Возможно, капитан Росси копирует меня? - предположил Лактис.

- У капитана Росси чувствуется стиль, а у вас - нет, - с улыбкой пояснил генерал.

Дуро скривился, как будто сжевал что-то кислое.
- Стиль чего у него чувствуется? - выдал он наконец. - Расистских шуточек?

- А вам всюду расизм мерещится, - вздохнул Ноэлл. - Расслабьтесь уже и примите тот факт, что все считают себя самыми умными и красивыми, а остальных - так себе.

- Видно эксперта в этом вопросе, - съязвил Лактис.

- Значит, вы считаете себя глупым уродом, с которым никто не будет делить постель, - заключил генерал.

- Глубокомысленный вывод существа, думающего только такими категориями, - хмыкнул Лактис.

- А вы, однако, расист, - протянул Ноэлл с ухмылкой.

- Ксенофоб, - поправил его дуро. - Это научней звучит.

В ответ Ноэлл закатил глаза, вздохнул.
- Почему я должен объяснять вам очевидные вещи? - протянул он. - Каждый расист всегда будет ксенофобом, но не каждый ксенофоб - расистом. Ксенофобия как реакция на что-то новое, неизвестное и непонятное, даже нормальна. А расизм, как и любая форма дискриминации - нет.

- Прекрасно, - покивал Лактис. - Теперь осталось выяснить где расизм в отношении лично вас и будет вообще счастье. А то выучили громкие слова и кидаются ими налево и направо...

Генерал снова подался ближе к следователю, сцепил руки перед собой.
- А напомните, пожалуйста, что именно вы сейчас расследуете: мои обвинения окружающих в расизме или же причины, по которым провалилась операция на Габриэле? - с вежливой улыбкой спросил он.

- Сейчас я расследую забавную версию. Если вы так путаетесь в определениях - может, вы так же путаетесь в своих показаниях или даже приказах... - протянул дуро.

- Вас так забавляет случившееся? - протянул генерал. - Пожалуй, я подниму вопрос о вашем служебном несоответствии, старший лейтенант.

- Поднимайте, - ухмыльнулся дуро. - И да, я нахожу забавной мысль, что столь самовлюбленное существо могло просто перепутать приказы, как путает термины в разговоре.

- Знаете, вы первый настолько самокритичный следователь, который только что прямо и открыто признался как в том, что не разбирается в общеизвестных понятиях и терминах, так и в том, что по данному делу есть вполне определенные приказы. Не знаю, записывается ли наш разговор, со своей стороны я всегда делаю копию. На всякий случай. А так как вас интересует ваше моральное превосходство, а вовсе не точная последовательность событий, приведших к полному разгорому, то на этом наш разговор можно и прекратить. Как я уже убедился, вы совершенно неспособны к конструктивному диалогу, старший лейтенант.

Дуро откинулся на спинку кресла, внимательно разглядывая Ноэлла.
- Есть такая пословица, генерал. У победы много отцов, а поражение всегда сирота.
- Я не отрицаю последствий своих решений.
- Это-то и настораживает. Обычно так себя ведут или глубоко неадекватные существа, или те, кто выгораживает кого-то еще.

Ответный взгляд генерала от спецназа был спокойный и слегка насмешливый. Правда, непонятно, мог ли представитель расы дуро различать оттенки мимики человекопдобных рас.
- Вы снова невнимательны, старший лейтенант, - лениво протянул Ноэлл. - Я полностью принимаю последствия своих решений, подчёркиваю, своих, и в то же время не раз и не два интересовался тем фактом, что разведка совершенно упустила тот факт, что Габриэль лоялен Империи. Все мои решения это следствие неверной оценки ситуации. Что возвращает нас к тем самым вопросам.

- То есть, во всем виновата разведка и полковник Росс, - покивал дуро. - Значит, всё-таки сирота...

- Мне вас жаль, - объявил Ноэлл.
- Это почему же?
- У вас бинарное мышление, - охотно пояснил генерал. - Либо одно, либо другое, никаких вариантов и тем более сочетаний. Всё-таки в вашем деле надо обладать более гибким мышлением.

- О, не справившись со своим делом, вы решили поучить меня моему? - протянул Лактис. - Это, знаете ли, обнадеживает. Кстати, я вам забыл сразу сказать - в этом кабинете нельзя ничего записать без моего на это решения. Так что если вы надеетесь на какую-то свою личную запись, которую вы потом покажете в рамках "как расисты меня обижали" - то не выйдет.

- У вас остались вопросы по существу, старший лейтенант, или же вам просто хочется потешить своё самолюбие, рассказывая старшему по званию, как тот неправ? - с вежливой улыбкой спросил Ноэлл.

- Плюс моей работы в том, что мне абсолютно наплевать, какие погоны у собеседника по ту сторону стола. Рядовой или генерал, летчик или пехотинец, - Лактис растянул губы в улыбке. - Я не этот остолоп с нашей проходной, на меня не действует магия высоких званий.