Семен изо всех сил старался держаться предельно близко к границе бокового зрения фашистов, отмечая угол поворота головы самого опасного для него – крайнего левого солдата в этой тройке. Нервы, казалось, готовы лопнуть от натяжения. В тот момент, когда солдаты начали поворот вправо, чтобы развернуться назад, Семену показалось, что время замедлилось, а воздух стал густым, как вода. Сейчас, сейчас… В тот момент, когда ближний к нему фашист повернулся спиной в поворот, одновременно закрывая Строгова от остальных, диверсант бросился вперед. Казалось, что он просто плывет над землей. Хотелось двигаться быстрее, но все вокруг, казалось, замерло, и Строгов прорывался через этот кисель сгустившегося времени, напрягая мышцы изо всех сил. Он не видел уже ничего вокруг, кроме точки впереди, до которой ему нужно было добраться. Лишь бы не нашуметь, только бы не услышали. Где-то под черепом стучал радиоключом, выбивая морзянку шумом пульса в ушах дикий, ядовитый, безотчетный страх. Но тело уже работало само, страх больше не имел над ним власти. Он уже жил своей, отдельной жизнью.
Строгов на несколько секунд превратился в камень. Он застыл, собравшись в комок, в любую секунду ожидая вспарывающей сознание боли от ворвавшихся в спину немецких пуль. Пот градом катился по лицу, но Строгов ничего не чувствовал. Он как ребенок зажмурился и изо всех сил сжал зубы и кулаки. Спохватившись в последнее мгновение, он кое-как подавил готовый вырваться стон. Хотелось причитать, молиться, плакать… Секунды тикали в голове, но Семен уже не понимал, где настоящее время, а где искаженное его сознанием. Слишком долго затягивать тоже нельзя, его могут обнаружить. Строгов, с усилием приоткрыв глаза, затравленно обернулся. Он уже готов был увидеть там улыбающиеся немецкие хари и нацеленные на него в упор автоматы. Но увидел лишь удаляющиеся спины ничего не заметившего патруля. От внезапного облегчения силы на минуту покинули тело. Хотелось упасть и немного полежать на спине. Но нельзя, враг слишком близко и смерть по-прежнему вокруг и всюду. Разведчик заставил себя собраться и на дрожащих ногах побежал вперед.
Вскоре скалы раздвинулись в обе стороны. Семен высунулся влево из-за известнякового уступа… и резким прыжком назад бросился на спину, перекатом вскочил на ноги и начал пятиться. Он не знал, успел его заметить немецкий солдат, патрулировавший за уступом, или нет. Вся надежда на маскировочный костюм. Строгов приготовился к прыжку. Если этот часовой сюда сунется – здесь и останется. Семена окатил прилив какой-то отчаянной злости. Но секунды катились одна за другой, а никто из-за уступа не вылезал. Семен немного прокрался вперед. А хорош костюмчик, не хуже немецкого! Фашист ничего не заметил! Вот он развернулся и пошел обратно. Строгов, выбрав момент, короткой перебежкой преодолел дорогу. К скале справа от дороги подходила старая деревянная ограда для скота типа той, что стояла на холме. Но возле растущего у скалы высокого дерева одной секции не хватало, и Семен бросился в эту нишу.
Дорога загибалась влево, впереди сквозь деревья просматривалась отвесно уходящая вверх скала. Семен двинулся по направлению к ней. Вокруг было полно патрулей, но сейчас спасением от смерти было движение. Уверенное, расчетливое и быстрое. Строгов сам не заметил, как куда-то на задний план сознания отполз страх. Мышцы наконец-то налились той упругостью, которую так привычно было чувствовать на тренировках. Если бы кто-то мог сейчас видеть капитана со стороны, то, наверное, залюбовался бы его уверенными плавными движениями, перебежками и приседаниями. Настоящий леший, призрачный дух, скользящий в своей стихии. Но смотреть было некому. Ни один фашист даже не догадывался о том, что рядом с ним сейчас крадется советский волкодав из СМЕРШа, а самому Строгову было не до самолюбования. Стараясь как можно ниже склониться над травой при очередной перебежке, он, не останавливаясь, пересек тропинку за спиной у идущего по ней немца.
Вот и скала. Впереди чуть левее – патруль из трех человек. Семен удивленно отметил погоны офицера, идущего во главе патруля: штурмбанфюрер СС! Похоже, что тут что-то серьезное… Вдоль скалы идет один часовой. Это сейчас на данном отрезке самое слабое место, самое удобное для прохода. За ним!
Строгов приблизился к немцу почти вплотную. Он отчетливо ощущал запах его тела, запахи кожаной амуниции и оружейного масла. Семен широко открыл рот и напряг округленные мышцы горла. Так можно дышать бесшумно. Немец не торопясь шел, посматривая по сторонам. Семен прилип к его спине, уверенно выполняя изученный в московской спецшколе прием. Опять сладко защемило от ощущения своей власти над этим немцем и обстоятельствами. Наверное, что-то похожее чувствует школьник, забравшийся в учительскую, чтобы тайком исправить свою оценку в классном журнале.
ПРИМЕЧАНИЕ. В реальной жизни Строгов действовал бы способом, показанным в этом мувике. В игре мы просто двигаемся на расстоянии два-три метра от фашиста и чуть левее. Когда немец повернется вправо для разворота – проскакиваем слева от него чуточку вперед и он нас не видит.
http://ifolder.ru/2615713
Превратившись в неотрывную тень немецкого патрульного, Строгов внимательно осматривался боковым зрением. Этому тоже научили в спецшколе. Слева стоит грузовик. Отлично, то, что нужно! Чуть дальше бронетранспортер, полугусеничный «Ганомаг». Этот наверняка закреплен за подразделением, охраняющим блок-пост. Скорее всего, он никуда не ездит. А вот грузовик… Водителя нигде не видно. Может он в самом бункере? Впереди за большим деревом была видна характерная бетонная коробка небольшого ДОТа. Надо проверить!
Тонкая липкая струйка слюны неприятно ползла по подбородку разведчика. Но ни сглотнуть, и сплюнуть было нельзя, чтобы не издать ни малейшего звука. Напряженные горловые мышцы от непривычки чуть покалывало. Наконец фашист повернулся через правое плечо, и пошел назад. Строгов уверенно «отлепился» от него в точке поворота
и коротким броском добежал до ДОТа, спрятавшись за ним, на ходу вытирая подбородок рукавом. . Вход находился с противоположной от дерева стороны, но прямо перед ним стоял часовой. Семен мог бы без труда уложить его.
